Возвращение астровитянки [= Полёт за сингулярность ] - Ник. Горькавый

Компании друзей, знакомые и малознакомые семьи всё прибывали и прибывали. Они здоровались друг с другом, дважды целуя каждый каждого. Кругом стояло сплошное целование. Элиза уже и забыла про этот французский обычай, с удовольствием исполняемый при встрече даже незнакомых людей.

Играя роль хозяйки, девушка приветствовала гостей на лужайке — у входа на веранду, где гирлянды крошечных фонариков подмигивали собратьям-светлякам. Элиза порадовалась, что вечер тёплый и они смогли накрыть столы на свежем воздухе. Такое количество людей в дом просто не вошло бы.

Динамики, скрытые в зарослях, играли вальсы, заглушаемые взрывами смеха. Прибывающие гости в один голос говорили Элизе комплименты, а она отвечали им тем же, думая: «Вот было бы странно, если бы все говорили друг другу и себе только правду: Боже, как вы постарели и подурнели, душечка!.. А вы-то как потолстели, милочка!.. Да, да, я ещё и поглупела, голубушка!»

Соседская семья Гуверов пришла пешком, а их младшая двенадцатилетняя дочь приехала на миниатюрной гнедой лошадке. Элиза, кроме дежурных приветствий, похвалила отличную осанку наездницы и модно остриженный круп у пони. Животное пустили пастись на лужайке, и его, вместе с хозяйкой, сразу обступили юные леди и джентльмены — для чего, собственно, и затевался этот конный пробег в двести ярдов.

Паре Гиббонсов было лень идти от длинного хвоста припаркованных машин, и они бесцеремонно подъехали на смарт-авто прямо к веранде. Толстый красный водитель оправдывался перед расступившимися гостями:

— Это же не машина, а просто зонтик на колёсах!

Наконец пришёл самый главный для Элизы гость. Она, не говоря никакой светской ерунды, просто притянула его к себе поближе и взяла под руку.

И ей сразу стало легче.

Уже неделя прошла после того ночного кошмара, когда она услышала голос Никки. Элиза суеверно не говорила с Майклом о той ночи, и каждый новый день вместе был для неё подарком.

Весь дальнейший вечер она старалась не оставлять локоть Майкла ни на минуту. Этот надёжный контакт оказывал на неё самое благотворное психологическое воздействие; теряя его, она начинала нервничать и искать Майкла рукой или взглядом.

По лужайке всё шли и шли гости, здороваясь с Элизой и с интересом поглядывая на Майкла. Шелестя длинным платьем по траве, прибыла Софи — старая подруга Элизы, как считала сама Софи. Тёмно-красное платье гостьи выглядело весьма консервативным, пока взгляд не притягивался окном прозрачности, не признающим никаких табу и быстро обегающим по случайной траектории стройную фигуру девушки.

Элиза и Софи расцеловались, и подруга восхищённо уставилась на плечистого красавца Майкла, производившего сильное впечатление даже в полумраке:

— Представь мне своего кавалера!

Хозяйка приёма оказалась в затруднении: она ещё не знала — будет ли Майкл поддерживать на вечеринке своё инкогнито.

— Это… просто Майкл, — нашла она выход. Пусть сам Майкл уточняет, если захочет.

Такое представление было ошибкой. Элиза давно не жила на острове и не знала, что в последние годы красивые и безденежные молодые люди, которых скучающие одинокие дамы острова могли в изобилии найти в кабачках соседней Виллафранчи, стали так привычны, что даже замелькали в качестве кавалеров на неофициальных вечеринках. И отличались они от молодых людей высшего света острова тем, что их представляли без фамилий, а «просто Джек», «просто Анджи».

— Лиза — ты проказница! — Софи рассмеялась и мгновенно потеряла к Майклу интерес.

— А ты почему одна? — поинтересовалась Элиза, так и не понявшая, почему она попала в проказницы.

— Ты с ума сошла! — воскликнула Софи. — Все же знают, что на твоём приёме будет новый владелец виллы Уайтшильдов! Говорят, это какой-то бородатый мрачный холостяк-нелюдим. И как же я могла на твой приём заявиться не одна? Да я всю неделю изобретала трепетное амплуа. Нашла совершенно гениальное: «Я ужасно одинока, скромна и сексапильна»! Я вся в охотничьем азарте! Слышала, это аристократ из королевских кругов — то ли граф, то ли герцог. Я сидела в салоне красоты весь день! Больше всего хлопот было с причёсками… — Софи озабоченно последила взглядом за шаловливо блуждающим пятном.

— А если новый владелец виллы Уайтшильдов — старик пенсионного возраста? — еле сдерживаясь от смеха, спросила Элиза.

— Ну и что? — рассудительно сказала Софи. — Дорогая Лизочка, тут надо на чём-то одном остановиться: или богатый герцог, пусть старенький… говорят, старенькие даже очень чувствительные… или такой красавчик, как твой дружок… э-э… как вас?.. — небрежно спросила Софи.

— Младший принц Майкл Гринвич, — наклонил церемонно голову Майкл. — Это я купил поместье Уайтшильдов.

Кровь отхлынула от лица Софи.

— Упс! — просторечно вскрикнула она в ужасе, но тут же спохватилась и склонилась перед Майклом в церемонном реверансе, и даже прозрачное пятно деликатно застыло всего лишь на её колене.

— Простите деревенскую дуру, ваше высочество, — дрожащим голосом, полным раскаяния, вымолвила она.

— Что вы, — утешающе сказал принц Майкл, — это было очень мило. Одинока, скромна и сексапильна — прекрасное сочетание! Не стоит выходить из такого образа.

— Да что уж там, ваше высочество. — Софи метнула исподлобный трагический взгляд на тесно стоящих Майкла и Элизу. — Бродячий цирк безнадёжно опоздал к ярмарке.

— А почему вы так… странно повели себя? — с любопытством спросил Майкл, и Софи плачущим голосом поведала причину.

— Я польщён! — ухмыльнулся Майкл. — Меня приняли за профессионального альфонса!

— Вовсе не похож, — возразила Элиза. — Слишком умное лицо.

— Меня извиняет лишь то, что вы такой красивый, ваше высочество, — льстиво пробормотала Софи. — И я на коленях прошу вас обоих никому об этом кошмарном случае не рассказывать… — Голос её затрепетал от искреннего ужаса. — Я навсегда стану посмешищем! На меня будут показывать пальцем до конца моей жизни. Лучше утопиться, чем такой позор!

— Не волнуйтесь, дорогая Софи, ваше имя никогда не всплывёт в связи с этим забавным недоразумением, — успокаивающе сказал принц.

— О, спасибо, ваше высочество… — Но было очевидно, что девушка расстроена своей оплошностью не на шутку. Она побледнела и дрожала.

Майкл внимательно посмотрел на неё, потом повернулся к Элизе:

— Ты позволишь мне пригласить Софи на танец?

Элиза всё поняла и кивнула:

— Если только она будет… без пятнышка.

— О! — воскликнула в восторге Софи, и прозрачное окно мгновенно исчезло с её тёмно-красного платья.

— Разрешите пригласить вас на тур вальса? — склонил Майкл голову в сторону Софи. — И без титулов, пожалуйста: для вас, Софи, я навсегда — просто Майкл.

Майкл и Софи танцевали старинный вальс на середине веранды, среди нескольких других пар. Софи разрумянилась и похорошела, но Элиза восхищённо смотрела только на Майкла: «Он добр… как Джерри. Нет… — поправилась она, — он добр и внимателен по-другому. Джерри был простым парнем, а Майкл — принц могущественной династии, сын самой императрицы Николь… Он мог бы ходить, посматривая на всех свысока, а он не захотел оставлять в убитом состоянии даже незнакомую девушку, да ещё нахамившую ему… Неужели это всё правда? Раньше мне часто снились такие счастливые сны. Тем страшнее было пробуждение… Пожалуйста, пожалуйста, пусть это будет не сон! Или, хотя бы, — пусть он длится подольше…»